Все, что блестит - Страница 7

Но все было совершенно не так. Роберт был единственным человеком, которого она когда-либо любила, и любила она его очень сильно, но их отношения были больше похожи на отношения отца и дочери или дедушки и внучки, чем мужа и жены. До их брака Роберт серьезно рассматривал возможность удочерить ее, но, в конечном счете, решил, что брак создаст меньше юридических сложностей. Он хотел, чтобы у нее была уверенность, которой ей всегда не хватало, поскольку она выросла в приюте и была вынуждена отгораживаться ото всех стеной колючей угрюмой покорности. Роберт был твердо намерен сделать так, чтобы ей никогда больше не пришлось бороться за еду, одежду или свой угол; у нее будет все лучшее, а лучшим способом гарантировать ей такой образ жизни было взять ее в жены.

Скандал, который вызвал их брак, потряс лондонское общество, грязные статьи о ней появились в колонках светской хроники, и Джессика была потрясена и пришла в ужас, прочитав несколько откровений от мужчин, которые якобы были в прошлом «любовниками предприимчивой миссис С.». Ее реакция была такой же, как и у Роберта: держать голову еще выше и не обращать внимания на клеветников. Они с Робертом знали правду о своём браке, и Роберт был единственным человеком на земле, которого она любила, единственным человеком, который когда-либо заботился о ней. Их нежная любовь выдержала все испытания, и Джессика оставалась невинной в течение всего их брака.

Впрочем, Роберт никогда не давал понять, что хотел бы изменить сложившуюся ситуацию. Она была единственным членом его семьи, дочерью, если не от плоти, то от сердца; он обучал ее, направлял и работал, устраивая свои финансовые дела таким образом, чтобы те никогда не смогли выйти из-под ее контроля. И он безоговорочно доверял ей.

Просто в этом мире они были двумя одинокими людьми, которые нашли друг друга. Она — сирота, выросшая в приюте, не получавшая в достаточной мере хоть какой-то любви, он — старик, чья первая жена давно умерла, и который остался без семьи в последние годы своей жизни. Он дал приют недоверчивой юной девушке и окружил ее всевозможными удобствами, всячески защитил ее, даже женился на ней ради того, чтобы она никогда больше ни в чем не нуждалась. Джессика, в свою очередь, чувствовала прилив любви к ласковому пожилому человеку, который дал ей так много и просил так мало взамен. А он любил ее за то, что она принесла юность, красоту и звонкий смех, скрасившие последние годы его жизни, и взамен направлял и развивал ее живой ум с любящей снисходительностью родного отца.

Пока Роберт был жив, недостаток в друзьях не тревожил ее, хотя она и страдала от оскорблений, которыми ее осыпали. У них было несколько настоящих друзей — таких, как Чарльз, — и этого было достаточно. Но теперь Роберт покинул ее, и она жила одна, и ядовитые уколы, которые она до сих пор получала, терзали ее, причиняя боль и не давая спать по ночам. Большинство женщин отказывались разговаривать с ней, а мужчины действовали так, будто она была неплохой добычей, и того факта, что она вела себя сдержанно, очевидно, было недостаточно, чтобы изменить их мнение о ней. Думая об этом сейчас, она осознала, что, кроме Чарльза и Салли, у нее нет друзей. Даже Джоэл, муж Салли, был немного скован с нею, и она знала, что он осуждал ее. Лишь когда вечерние тени накрыли комнату, она очнулась от своего удрученного состояния, в котором пребывала, сидя на софе; она медленно поднялась наверх и встала под душ. Джессика чувствовала себя опустошенной, полностью лишенной сил, и долго стояла под колючими брызгами, пока не потекла горячая вода, затем она вышла, вытерлась полотенцем и натянула пару старых джинсов и рубашку. Вяло расчесав волосы, она оставила их свободно рассыпавшимися по плечам, как всегда, когда была дома. Джессика чувствовала потребность в более строгой прическе, благодаря которой выглядела взрослее, только когда собиралась куда-то идти, но сегодня она планировала остаться дома. Словно раненное животное, она хотела лишь забиться в темный угол и зализать свои раны.

Когда она вошла на кухню, то увидела, что Саманта беспокойно вертится в своей корзине. Нахмурившись, Джессика наблюдала, как собака резко изогнулась, тихо заскулив от боли, и легла. Джессика подошла и погладила шелковистую черную голову.

— Так, похоже, сегодня та самая ночь, девочка! И как раз вовремя. Если я правильно помню, именно в субботу ты сбежала от меня и ввязалась в это, так что, теперь пора расплачиваться за совершенное.

Саманту не заботила философия, хотя она нежно лизнула поглаживающую ее руку. Затем собака опустила голову и опять начала тонко поскуливать.

Джессика осталась на кухне вместе с Самантой, и, поскольку время шло, а щенки не появлялись, она начала волноваться, так как Саманта, по-видимому, оказалась в бедственном положении. Неужели что-то пошло не так? Джессика понятия не имела, какого четвероногого Ромео повстречала Саманта. Возможно ли, что она слюбилась с представителем более крупной породы, и теперь щенки оказались слишком большими, чтобы родиться? Ну конечно, ведь маленькая черная собачка выглядела слишком раздувшейся.

Она позвонила Салли, своей соседке по дому, но к телефону никто не подходил, и она повесила трубку. Соседей не было дома. Закусив в нерешительности губу, Джессика взяла телефонный справочник и начала искать номер ветеринара. Она не знала, можно ли перевозить Саманту во время родов, но, возможно, ветеринара можно вызвать на дом. Она нашла номер и потянулась к телефону, но, едва она его коснулась, как аппарат зазвонил. Испуганно вскрикнув, Джессика отскочила назад, потом схватила трубку: